Назваться мизантропом – это искушение. В конце концов, агенты пародии на земле – человеческие особи, превращающиеся в самовлюбленных, деструктивных, бездумных шлюх – это люди. Тем не менее, после обдумывания данного вопроса в течение некоторого времени я должен сказать, что я – не мизантроп.

Прежде всего, я не существую через «анти»-чувства, такие, как ненависть или всеобщая неприязнь. Напротив, я наслаждаюсь тем, что я жив. Мне нравятся люди. Я разделяю точку зрения одного американского комика, который сказал «я никогда не встречал человека, который бы мне не нравился.» Для меня это верно. Из всех людей, с которыми я сталкивался, я нашел нечто небезнадежное в них всех, даже в тех, кого я страстно не выношу. Ариэль Шарон может быть подонком, политически, но он – забавный и любезный парень, когда Вы читаете его мемуары. Джордж Буш – приятный тип, как и Джон Керри, когда Вы переступите через его тупость и изнеженность.

Тем не менее, часть любви к жизни – любить тех, кто делает ее замечательной. Исходя из моего опыта, это – форма архитектурной структуры, подобной структуре природы. Эта структура поощряет интеллект, и, таким образом, среди прочих вещей я люблю интеллект. Любой проницательный наблюдатель отметит, что любить что-то – это значит ненавидеть тому противоположное, и очевидно, что я питаю отвращение к глупости. Тем не менее, отвращение к симтпому далеко от ненависти к его носителям.

Глупость огорчительна, но это – один из аспектов каждого человеческого существа. Даже глупейший человек на планете имеет что-то позитивное. Это не укладывается в признание, что они не созданы для формирования действительных мнений по определенным вопросам. Это также не может пересечься со знанием того, что, поскольку мы перенаселены, и имеет смысл оставлять лучших из нас, я бы выстрелил в лоб экспансивными пулями многим из этих людей (я бы оставил население земного шара в количестве полумиллиарда, предпочтительно с высоким интеллектом, сильным характером и выдающимися способностями). Тем не менее, это – не эмоциональное решение, каковым была бы мизантропия; это – прагматизм.

На том же самом уровне, если кто-то вламывается в мое жилище, или замахивается на меня оружием, у меня не будет проблем с лишением его жизни – после этого я спокойно смогу поесть, выпить пива и хорошо спать ночью. В этом случае то, что я бы сделал, было бы естественно: убить угрожающего хищника. Это не значит, что мне не понравился этот человек, или же что я эмоционально ему ответил; скорее, я сделал бы это для своего собственного выживания и улучшения популяции и природы в целом. Вполне вероятно, что если бы мы с взломщиком посидели за кружкой пива и поболтали бы, мы бы поладили. Но человек должен делать то, что он должен.

Частично причина того, что я могу сделать это, – моя бесконечная вера и доверие к природе. За всякую потерянную жизнь, или за каждую произошедшую трагедию природа, продолжая себя, порождает еще больше прекрасных созданий, которые делают жизнь такой божественной, какая она есть. Если кто-то, кого я знаю как высокоинтеллектуального человека с сильным характером, отвлекается на природные красоты, гуляя вдоль автострады, и превращается в кетчуп под восемнадцатиколесным грузовиком, это печально, но печаль проходит: так же, как куст существует, если Вы срежете одну ветку, так и хорошие аспекты человеческих существ продолжают существовать.

Единственная вещь, которая представляет собой угрозу – это глупость, в частности, деволюционная глупость.

Когда люди больше заботятся о чувствах и индивидах, нежели о целом, фокус смещается от куста к отдельному побегу. На этом этапе угроза одинокого лесника становится отдаленной, и она перемещается на сам куст: не будут ли слишком много побегов на ограниченной площади задавливать друг друга своими корнями, блокируя солнечный свет и высасывая питательные вещества из земли? Заботиться так сильно об одном побеге так, что никому не позволяется умереть – значит вынести приговор кусту. Это было бы, по моему мнению, глупостью.

Большинство людей, которые провоцируют во мне ярость до такой степени, что, если бы я эмоционально выходил из-под контроля, я бы схватил сорокапятку и пустил бы лоботомизирующую пулю им в верхнюю часть лба, - просто находятся в тисках глупости. Это часто сопровождается природной неприязнью (и недостатком способностей) для типа мышления, который помог бы им видеть, что куст в целом – это организм, и побеги в нем – это его клетки.

Многие люди представляют Большое Дело из правого/левого отклонения в политике, но для меня это звучит неправильно. Вопрос не в том, чтобы понять, какая «сторона» –«правая», но в том, чтобы найти решение, которое будет работать. И если честно, то я нахожу среди левых такое же вдохновение, как и среди правых. Мне нравятся люди – радикальные «зеленые», и те, кто верит, что общество должно действовать коллективно. Основные предпосылки левых имеют для меня смысл до тех пор, пока мы не приходим к безумному утопизму, на данном этапе которого я говорю что-то вроде «утопия требует элементов дистопии, или же она задушит сама себя.»

Тем не менее, это не меняет тот факт, что мнение большинства людей невежественно и / или безумно, и, если бы им позволили, они бы воплотили в жизнь свои мнения и уничтожили бы человечество, фокусируясь на индивиде. Глупость, которую бы это повлекло за собой, вероятно, еще ожидает нас впереди, и в результате человечество превратится в вид слабых индивидов, которые зависят от технологии. Если мы не положим конец глупости, то с уверенностью можно сказать, что это – наше будущее, и оно будет включать в себя потерю большинства хороших вещей в жизни, включая нашу природную среду и наивысшие возможности человечества.

И все-таки это не самое мудрое решение – проглатывать Ваш гнев и лелеять его; лучше дать ему четкую цель, и бить не по симптомам, а по причинам. Вот почему греческий миф о Гидре пропитал их культуру. Идея существа со многими головами, но с одним сердцем описывает наиболее сложные проблемы. Если бродячее животное нападает, то это – простая проблема, но нечто внутри общества, или же в человеческом сознании – гораздо более сложное, и оно будет иметь множество видимых манифестаций (симптомов), и единственный источник (причину).

В случае современного общества, которое является маршем смерти к превращению в менее выносливые создания, которые так же зависят от технологии, как больные старые люди – от слабительных, – глупость является Гидрой, а ее многочисленные головы – это люди, которые механически повторяют или изобретают глупые вещи потому, что иначе они не могут. Ненавидеть их, или заявлять о себе как о ненавистнике всех людей – это вознаграждает эмоционально, но фактически является неправильным, и, следовательно, является той же самой глупостью.

Как было известно и древним грекам (но не христианам и не иудеям), сублимация Вашего гнева является билетом в одну сторону к тому, чтобы стать пассивным и беспомощным, нападая на что-то, что Вы, по Вашей вере, не можете изменить. В этом режиме психологии индивид атакует с жестокостью и лицемерием, но он не способен на героический поступок, и, таким образом, он становится тем, что сам он терпеть не может. Вот почему в нашем современном мире те, кто является мизантропами или же совершенными фанатиками, в конце концов поглощаются теми же самыми импульсами, которые проявляются как раз в том, что они ненавидят.

Моя точка зрения такова: борьба с глупостью без эмоциональной реакции – единственный путь достичь некраткосрочной победы. Конечно, Вы можете отрубать Гидре головы, и срываться на симптомы, и даже убить каждого глупого человека на земле, и это принесет кратковременное облегчение. Но до тех пор, пока не убрана причина, проблема будет продолжать регенерировать себя, и в конце концов те, кто ей противостоит, потерпят поражение.

12 ноября 2004 года

(Translation by Svetlana. We are indebted to her for her independent and diligent work on this piece.)